Прохват 2012.

Итак. ОТЧЕТ. Первая часть. До Владивостока.
Готовиться к поездке я стал ещё с ноября месяца, когда пошел раздув за акцию "Волна Памяти", посвященную всем не вернувшимся с дорог мотоциклистам. Появился хороший повод "в цеху" получить одобрение начальства на мероприятие. Громкое преступление (убийство Скутта), его жизненный девиз "Бог решает какой длины будет твоя жизнь, а ты решаешь какой ширины", и обстоятельства находки останков в костровище (от тела осталась кучка пепла с нетронутым огнем целым сердцем Алексея), все указывало на возможность, и простит меня читатель за пафос, - на значимость моего участия, как священника, в "Волне". Позже, уже на месте мемориала, на трассе Амур возле посёлка Жанна, еще раз убедился в правильности принятого решения и санкции владыки Иннокентия на проведение панихиды, ибо Шульц, президент МК Благбайк перед панихидой объявил всем, что побывав на родине Алексея в Нижнем Новгороде, обещал родным исполнить просьбу - отслужить панихиду. Слава Богу, всё срослось!
5 июля в 10 часов выдвинулся из дома в Тюмень, где влился в «Волну». По дороге встретился, как и договорились заранее с отважным путешественником и завсегдатаем любых мотодвижух, передвигающимся на максискутере 500-кубовой Ямахе. Женя Яма, старше меня и в мото и в простой жизни оказался отличным попутчиком, и эта поездка положила основание новой дружбе. Евгений в виду финансовых трудностей, собирался доехать в Волне хотя бы до Новосибирска. Позже я взбодрил, живущего на пособие для безработных путешественника, и Господь послал ему денюх для прохвата по всему маршруту Волны. По пути посетили Храм-музей в Синячихе.

С ним мы прибыли в Тюмень. Несколько десятков мотоциклов добрались до базы «Боровое» под Тюменью. Гостеприимные местные байкеры – Володя Граф, Валера «Батюшка» & K*, приготовили одну из лучших стоянок за все время проведения акции. Народ был практически от всех регионов западной части России. Калининград, Питер, Москва, Н. Новгород, Казань, Уфа, Ижевск, Челябинск, Саратов и пр. Было несколько скутеристов, добравшихся своим ходом до западной Сибири. Местные СМИ. На базе теплилась банька, а вспотевших ждал водоем. Плов и пр. еда были за счет встречающей стороны. Ночевали в домиках. Кто не хотел – в палатках.




Утром сборы, зачетный суп, чай/кофе и инструктаж на путь Тюмень-Омск. На «линейке» Валера «Батюшка» давал наставление. «Через 200 км будет этот звучный нас пункт – ГОЛЫШМАНОВО!!! Есть там газпромнефть АЗС. Несмотря на название АЗС, местные безбожно бодяжат бензин. Ни в коем случае не заправляйтесь там. Даже если будет написано ВР, все равно будут бодяжить!» Я вставил реплику нетленку: "по фамилии и житие!" Народ дружно смеялся и улюлюкал! И через три часа вся толпа стояла на этой АЗС. Выехав еще из дома, я взял с собой заднюю покрышку Хайденау Скаут, т.к. изрядно поезженную пирельку решил докатать в дороге. Созвонился с НБС Мото в Новосибирске и договорился у них поменять колесо.
Первая небольшая группа прибыла в Омск. Как было заявлено тюменцами, что Омске у стелы при въезде в город, нас встречают местные.

Но там произошла ситуация, причиной которой, как я понял, были нестроения в мотодвижении новосибирцев. О конфликте я умолчу, т.к. это не мое дело, и не зная всех сторон, невозможно объективно рассудить. Но нашей группе было предложено ехать дальше на Новосибирск. Вчетвером: я, Женя Яма, Ильяс из МС Райдо г.Сургут и Виктор на Голде из Екатеринбурга, остановились в мотеле под Калачинском. Дальше договорились остановиться у байкера Малыша в Новосибе, товарища Ильяса. Гостеприимный великан по прозвищу Малыш, не только разместил нас у себя в квартире, но и свел с НБС Мото, где я удачно избавился от лишнего груза – поменял таки заднюю покрышку. На следующий день вся Волна собралась в Новосибе. Покатались по городу. Стояли на набережной Оби в открытом музее транссибирской магистрали. Дав экспоната свидетельствовали об этом: памятнику основателю Императору Александру Второму и часть старого моста.






После Новосибирска мы с Женей решили вдвоем двинуть на Иркутск. Была возможность без толпы, которая передвигается гораздо медленнее, попасть на праздничную службу в память Апостолов Петра и Павла 12 июля. Прошли Кемерово и заночевали в приходской гостинице.





На следующий день прохватили 1100 км. Встретили молодую пару из Челябинска на легком эндурике, и не молодых мужиков, двигавшихся из Сибири в Волгоград и на Черное море.




Ходом прошли Красноярск, Канск и к вечеру прибыли в Тулун к отцу Андрею. Батюшка еще в прошлый год, когда мы совершали «Поход Неизвестный Александр Невский» из Россию в Монголию, отличился особой гостеприимностью. Всем всё было в прок – отцам встреча и общение, нам же экономия и отдых без нервотрепки! Тут Женя окончательно убедился в практичности моего афанаризма: «Нашей корпорации 2000 лет и филиалы в каждом населенном пункте!» До Иркутска оставалось 450 км.

Утром, тепло распрощавшись с о.Андреем, двинули на Иркутск. Сразу под Тулуном встретили немца Юргена на БМВ и сопровождавшего его, и группу остальных путешественников микроавтобус. Позднее мы остановились в небольшой кафешке, где с Юргеном, любезно угостившем меня кофе, поговорили за нашу жизнь.








Немец рассказал историю предков. Его дедушка был пленён в Пруссии, когда в Первую мировую Русская Армия наступала. Его посчитали шпионом и отправили в Сибирь. Под Красноярском он лес валил. Потом осел там. Появились семья, дети и прочее. Его дочь открыла на заре перестройки магазин в Красноярске. В 1993 году они все вернулись в фатэрлэнд. Группа иностранцев едет на Байкал. Их тут табуны. Такое ощущение, что вторая мировая не закончилась. Я им рассказал за Скутта, за его циничное убийство, и Волну, что подняла мотообщественность. Порассуждали мы Юргеном и о причинах таких страшных событий. В советский период значительная часть народа была уничтожена (практически цвет нации), другая находилась в лагерях и ссылках, еще одна их охраняла. Это, конечно же, отложило отпечаток на общество с его любовью к шансону и вообще криминальному миру – достаточно посмотреть сериалы. Я отметил мужество немцев, что они смогли перед лицом истории понести раскаяние за ХХ век, чего так не хватает, к сожалению, нам. Далее до Иркутска по трассе мы шли вперемешку с этой группой.
В городе на Ангаре, нас приютил настоятель Александро-Невского Храма отец Марк, тоже мотоциклист. Еще в прошлом году отец отличился гостеприимством - наш мотопоход размещался также на территории прихода. На следующий день, в память Апостолов Петра и Павла мы вместе отслужили Литургию и дожидались приезда основной колонны Волны. Скатались в Листвянку на Байкал, где отведали омуля и искупались в холодной воде.













К вечеру начала подтягиваться колонна.
Нужно отметить, что разношерстная мотоциклетная публика мало-контрастировала на территории православного Прихода. Все подбадривали друг друга перед лежащей впереди дорогой. Байкер Отец Марк вносил духовное оживление, освещая, наверняка не по первому разу железных коней. Несмотря на эпатаж внешнего вида, брутальность одежды и аксессуаров, панковские прически и смачные рассказы мото-небылиц, народ на территории Прихода вёл себя весьма сдержанно. Все готовились на следующий день дружной колонной выехать к Байкалу и к вечеру добраться в Улан-Удэ.














Здесь я познакомился с человеком, который своей историей просто сшиб меня с ног. Дядьке за 60. Москвич. Куча серьёзных болезней. Подлая жена, обобрав имущество до нитки, практически бросила его прописаться на кладбище.

Борис (так зовут нашего героя) рассказал мне, как он вылез из депрессивного болота. У него было два выхода, как он сам сказал: сдохнуть, или спиться. К мото-теме он не имел вообще никакого отношения. Услышав историю о мега-гипер-ультра-прохвате Скутта, он буквально был пленён ею. Трагическая развязка – убийство Скутта, так поразила всё его существо, что он решил: если сдохнуть – то уж красиво и в дороге. Собрав последние силы организма и прикупив 100-кубовую табуретку, Борис решил участвовать (хоть сколько-нибудь) в акции посвященной памяти всех не вернувшихся с дороги домой. По его словам, после второй тысячи км он почувствовал, что не силы покидают его, а наоборот – болезни. Уже до Иркутска, пройдя 5 тысяч км от Москвы, он держался бодрячком. И даже позволял себе вечером «беленькую».
На следующий день мы колонной, порядка 40 мотоциклов, двинулись на Байкал. 70 км шли по горным перевалам, что в отличную погоду доставляло нам огромное удовольствие. К обеду мы выехали на берег великого озера. Всю дорогу я в уме кубатурил рассказ Бориса… А на смотровой площадке, где впервые виделась водная гладь сильнейшим клипом в моём сознании врезалась сцена, где Борис реально обливаясь детскими слезами, кому-то по телефону рассказал, что он доехал до Байкала; что у него ничего не болит; что он в данный момент абсолютно счастлив; что он раньше ничего подобного не мог ожидать от своей унылой, денежной жизни.





После Байкала я его не видел, он остался там (всё-таки силы человечьи не безграничны и эмоциональный шок, пережитый им, наверняка был последним куплетом в песне: «Безумству храбрых поём мы славу!»)
Кто-то остался на Байкале, но основная группа продолжала движение в Улан-Удэ. На одной из остановок пришло сообщение, что на горном серпантине на Чопере разложился молодой парень из Новосибирска. Слаба Богу, отделался царапинами, мот ребята подправили и он двинул домой. Мега-позитивная встреча Волны была в Улан-Удэ. Местные мото-братья ещё только начинают обустраивать клаб-хаус в заброшенных гаражах. Местные умельцы показали результаты чудовищного колхозного кастомайзинга. Стандартный набор – еда, питьё, крыша над головой. Утром поредевшая колонна двинулась на Читу (некоторые возвращались в Иркутск), с ними же был на своём Чопере Отец Марк.









День с утра задался жарким. Нужно отметить, что за 47 дней поездки – это один из немногих дней, в котором мы ехали посуху. Для меня начинался новый неизведанный путь. В прошлом году, совершая поход в Монголию, мы через Улан-Удэ ушли на Кяхту, через которую прошли границу с Монголией. Путь же на Читу открывался для меня впервые, это самые сладостные моменты в путешествии, когда ты впервые едешь по дороге. Наверное этим объясняется, что многие мото-путешественники, составляя свои маршруты, пытаются не вставать на один и тот же путь. Здесь уместно вспомнить и один из законов Чингисхана, в котором он увещевал своих соплеменников - монголов, выходя из дома, не возвращаться этим же путём домой, правда смысл вкладывался далеко не христианский. Шаманиское сознание диких кочевников предполагало, что возвращаясь по той же дороге, ты можешь в юрту привести злых духов пустыни. Современный путешественников старается извлечь как можно больше впечатлений от преодоления пространств, подкрепляемый такой быстрой мощной и проходимой техникой, как мотоцикл.
Мы с Евгением продолжали путь на Читу. Дорога проходила по местности, напоминающей зелёные холмы Башкирии с редкими лесопосадками. Качество дорожного покрытия было на 4 с минусом. В сознании часто всплывало присказка эндуриста: «Нам чем хуже, тем лучше». Проехали границу Бурятии и Забайкальского края, въехав в тот регион, где 2 года назад произошла трагедия с Алексеем. В мае сего года эта трасса была отмечена ещё одной кровавой точкой. Недалеко от города Хилок произошло убийство японского путешественника. Парень ехал из Японии в сторону Москвы. Остановился заночевать в лесу. Недалеко находилось селение. Ночью он был подло убит тремя десятками ножевых ранений прямо сквозь палатку.






По хорошей погоде и полупустой трассе мы с Евгением первыми достигли Читы, в течение 2-х часов подтянулись остальные. Местные мотоциклисты хорошо встретили Волну. Старшей у них была Алина, которая делово давала указания по размещению Волны на берегу небольшой реки на окраине Читы. У нас же с Евгением была договорённость, что мы поедем ночевать к его родственникам в саму Читу. Нас уже ждали в очень старом, но ещё крепком доме, которому за всю его долгую жизнь, ни раз примыкали большие и маленькие, чаще несуразные постройки. Этот дом находился на самой первой улице, с основания Читы. Внизу, под горой, где заканчивался огород, начиналась железнодорожная станция. Хозяева, очень интеллигентные люди, знающие не только минералы (чета геологов), но и историю города. Буквально напротив дома совсем недавно была обнаружена стена острога, в которой находились декабристы. А линия домов напротив называлась – Дамская. Вот в таком доме, где когда то жила жена декабриста, мне удалось переночевать.


Проснулись мы от предательского звона. Крупные капли об крышу набивали нам подлый мотив, что очередной мокрый день, останется мрачным пятном в наших воспоминаниях. На то ты и путешественник, что из каждой даже плохой ситуации, пытаешься найти пользу. Изрядно насытив себя кофеем, мы из людей, по средствам дождевых комбинезонов превращались в телепузиков. Посетили первую церковь Читы, которую называю церковь декабристов. Впереди открывалась трасса Амур, по которой за 5 дней до убийства Скутта, проезжал на жёлтой калине ВВП. Действительно, почти 2 тысячи километром новой, широкой, с современными инженерными сооружениями, отличной дороги. Хотя попадаются участки, по 2-3 километра долгостроя. Дорога шла сквозь перевалы, доходящих до 1000 метров над уровнем моря. Горы были то густо покрыты деревьями, то напоминали холмы Толкиенского Шира Средиземья.





Бессчётное количество рек и речушек, десятки которых имели незатейливое название, типа «Ручей 11». Погода менялась также часто, как и пейзажи. Несколько раз мы из телепузиков превращались в людей и обратно. Как и пишут на форумах, абсолютная дикость мест. Например, попался участок 390 км, где вообще не было бензина. Вожделенная заправка представляла собой пост апокалиптическую картину: 3 большие бочки на обочине дороги, дядька в будке с большой кнопкой и работающая от генератора бензоколонка времён хрущёвской оттепели. Качество бензина соответствовало его месторасположению. Повстречалась часовня, воздвигнутая сыном строителя этой магистрали «Амур».






После обеда мы достигли развилки на Могочу. Небольшой шахтёрский городок находился в 11 км от трассы по грунтовой дороге. У местных узнали, что единственная гостиница – 7 мест, всегда занята. До конечного пункта Волны осталось около 80 километров.

Места действительно депрессивные. Например, от Чернышевска до Магдагачи не одной гостиницы, а это порядка 500 км. Местные остряки сочинили безнадёгу: «Бог придумал Сочи, а чёрт – Могочи, и на сдачу Магдагачу». Может эта поговорка на меня так влияла, что действительно казалось: люди угрюмее, чем медведи, и сырая погода с цепляющими за вершины сопок тучами, усугубляла впечатления.
К 16 часам мы прибыли к печально знаменитой стоянке. Там уже находилось несколько мотоциклистов. Один из них колоритные дядька с собачкой, на чудовищно нагруженном Ижаке с коляской; как я понял, они ни один месяц путешествуют. На наших глазах осуществлялось то, о чём так долго рассуждали на форуме, посвящённом Волне. С запада и востока по два, три, иногда небольшими колоннами, съезжались мотоциклисты. Лагерь пополнялся не только русско-язычными людьми, подъехали немцы, японец, 2 англичанина, эстонец (который до этого прошёл путь от Северо-Байкальского до Тынды), был даже австралиец. Все ставили палатки и готовились к главному событию завтрашнего дня.



















Небесная смурь угнетающе нависала над лагерем путешественников. Короткометражный, но пронизывающий дождь постоянно напоминал о печальном месте, где собрались путники. Тёплое общение, новые знакомства, удивительные рассказы о национальной забаве (придумать себе трудность и героически её преодолевать) преображало не только настроение, но и казалось сам воздух. Во время общения Евгений называл меня то Батюшка, то Отец Дмитрий. Мне казалось, что народ действительно понимает, что перед ними настоящий священник, а не байкерский ник-нейм. На самом же деле, только на следующий день, когда я одел подрясник, крест и епитрахиль большая часть народа пребывала в культурном шоке. Пришлось успокаивать тем, что из-за глобального потепления, костры инквизиции отменили, и их ждёт счастливое возвращение домой. Это была единственная ночь, когда я ночевал в палатке.
17 июля – День Памяти Царственной Страстотерпцев. До меня уже в пути дошло, что именно на этот день назначено памятное мероприятие на месте убийства Алексея. Погода как будто застыла в своём однообразии, на утро абсолютно ничего не поменялось. Прибывшие с вечера президент клуба «Благ-байк» Шульц и Ко назначили гражданскую панихиду на 11 часов. В конце мероприятия договорились отслужить христианскую панихиду. Это тот Шульц, который 2 года назад организовал поиски внезапно пропавшего путешественника и через несколько дней обнаруживший страшную находку. Он своими руками выгребал из ямы кучку пепла, что осталась от Алексея, и в ней обнаружил не тронутое огнём сердце. К 11 часам лагерь подтянулся к берёзовому кресту, стоявшему рядом с холмиком, где сожгли тело. Шульц первый и обратился к собравшимся, напомнив об обстоятельствах трагедии, он также рассказал о посещении родных и близких Алексея на его родине в Нижнем Новгороде.





Также было заявлено, что Алексей был православным христианином, что его жена и мать - верующие люди, и они просили отслужить именно церковную панихиду на месте убийства. Это место является не только местом памяти, но и могилой человека, т.к. всё, что не сгорело пропитало землю и только лишь сердце было похоронено на родине. Так Алексей не только духом и актом самого путешествия соединил пространства между востоком и западом России, но и всем своим существом в особенности же плотью. Шульц привёз с собой горсть Новгородской земли, которую в скорбном молчании высыпал на могилу. Акция «Волна памяти» была посвящена не столько Скутту (просто место его гибели географически сфокусировало маршруты путешественников), сколько Всем мотоциклистам, не вернувшимся с дороги домой. С обращениями к окружающим, по очереди выступали представители различных территорий, прибывших на Акцию, начиная Калининграда – заканчивая Владивостоком. После выступления представителей клубов, Знак «Волны памяти» был передан Шульцу. Этот Знак является эмблемой Акции. Он был искусно выполнен московским кузнецом. Его передали Калининградским байкерам, которые перед началом движения «Волны» омыли его в водах Балтийского моря. Эстафетой он передавался от клуба к клубу, по территории которого катилась «Волна». И в последствии, Знак доставили во Владивосток, где в свою очередь окунули в водах Тихого океана.
Настало время духовной панихиды. В-первую очередь, я обратился к собравшимся с небольшой проповедью, на сколько она была уместна в данной ситуации. Напомнил собравшимся об особой дате этого дня – убийство Царской семьи. Также предательски в голову был убит царевич Алексей, и тело его сжигалось в лесу под Екатеринбургом. Как будто выстрел у Жанны (посёлок возле которого мы находились) был эхом выстрелов звучавших в подвале Ипатьевского дома. С теми выстрелами началось чудовищное, беспрецедентное в истории самоуничтожения целого народа. Естественно был вырублен целый слой порядочных и благородных людей. Десятилетиями людей ссылали в места близкие, где мы сейчас находимся и хоть это звучит цинично и жестоко, но такое обыденное убийство, отказавшегося выпить путешественника, является следствием криминализации некогда гостеприимного и добродушного народа. Миллионы сидели в лагерях, десятки тысяч их охраняли. Катком пройдясь по большевикам, я как священник призвал своих братьев помнить погибших на дорогах не только подобными Акциями, но и тем, в чём они нуждаются больше всего – молитвой.




После завершения народ стал собираться восвояси.



Елена Лэди Владивосток

Игорь777 Шаманы Хабаровск
Небольшая кучка советчиков собралась возле японца, которого притащили на его сломанном BMW 90-х годов. Народ недоумевал – как можно ехать из Японии на старом BMW.



Глубокий пенсионер с островов восходящего солнца, смог таки донести до удивлённой публики, что дома в гараже стоят ещё несколько мотоциклов немецкой марки. Исчезновение искры породило кучу шуток и доброго стёба. Чего только не пытались приладить к сломанному мотоциклу. Вход пошла даже бабина от ИЖа. Но искра растаяла с последней надеждой услышать рокот железного зверя. Тем временем народ потихоньку покидал площадку. Так как японец двигался в западном направлении, то наши суровые уральские байкеры решили сопроводить несчастного путника до ближайшей мастерской. Поймали грузовичок и японца отправили в сторону Читы, до которой было всего то 700 км. Я тепло попрощался с Евгением, Виктором – Екатеринбургским голдаводом. Они в последствии, после ремонта в Чите, сопроводили японца до Урала. «Волна Памяти» закончилась.